<< к оглавлению

№107

1940 г. августа 7, Грязовец. — Спецсообщение начальника особого отделения Грязовецкого лагеря Г.А. Эйльмана П.К. Сопруненко о массовом отказе от пищи военнопленных

№ 82

Сов. секретно

Начальнику Управления НКВД СССР
по делам военнопленных
капитану госбезопасности
т. Сопруненко

Спецсообщение
о массовом отказе военнопленных
от принятия пищи в Грязовецком лагере ^[1]

Доношу, что 7 августа с.г. до 250 человек военнопленных отказались от принятия пищи приготовляемой на кухне военнопленных в знак протеста против ареста военнопленного-врача Годлевского ^[2] сроком на 5 суток, причем военнопленные заявили, что пищу они не будут принимать 3 дня.

При выяснении обстоятельств, вызвавших отказ от пищи, мною установлено следующее: 28 июля силами военнопленных была окончена постройкой плотина ^а) на реке Обноре, пересекающей зону лагеря^а) , благодаря чему образовался водоем от притоков воды из источников, вода которых употреблялась в пищу как для военнопленных, так и личного состава лагеря.

Благодаря тому, что источники воды — ключи ^а)находились вне зоны, на довольно далеком расстоянии от кухни военнопленных, последним было предложено брать^а) воду из накопления воды около плотины. Военнопленный — врач Годлевский, исполняющий обязанности санитарного врача, не производя ^а)никакого анализа этой воды, составил на имя администрации лагеря заявление, что вода из реки в пищу не пригодна, даже в кипяченом виде, т.к. может вызвать ^а)эпидемию среди военнопленных. При этом он основывался на том, что в реке полоскается белье и купаются местные жители, что соответствует действительности.

^а) После такого заявления врача Годлевского военнопленные заявили, что употреблять пищу не будут, причем сам Годлевский возбуждал подобные настроения среди военнопленных^а).

Администрацией лагеря после этого вода из реки была отправлена на анализ и 7 августа утром поступило заключение из бактериологического института, что вода пригодная для употребления в пищу и не содержит в себе никаких заразных веществ.

На основании этого нач[альник] лагеря Волков объявил врачам-военнопленным, что вода пригодна для употребления в пищу, что ею они впредь будут пользоваться. Тут же был составлен приказ по лагерю, в котором врач Годлевский изобличался в возбуждении недовольств среди военнопленных и объявлен ему арест сроком на 5 суток. ^б)Приказ был зачитан 7 августа днем перед всем фронтом военнопленных^б) .

По инициативе полковника Грабицкого ^[3], основная масса военнопленных из числа полковников, подполковников признали действия администрации лагеря — арест Годлевского неправильным и отказались от приема пищи на кухне военнопленных. 7 августа обедало только 128 чел. и ужинали 150 человек военнопленных.

Я лично усматриваю, что действие начальника лагеря т. Волкова по отношению к военнопленному Годлевскому в данном случае неправильное, ибо после получения анализа воды и объявления его врачам-военнопленным ни от кого из них не поступило протеста на ее употребление, также не было протеста со стороны Годлевского.

Считаю необходимым отметить, что в Грязовецком лагере, не в пример другим лагерям, заключение военнопленных на гауптвахту ^в)довольно частое явление, причем во многих случаях за провинности, не требующие совершенно таких репрессивных мер. Это вызывает большую озлобленность^в) со стороны военнопленных по отношению к администрации лагеря, усиливает антисоветские выпады и т.п. Неоднократными были случаи прямых угроз со стороны начальника лагеря т. Волкова расправой, судом, посадкой в тюрьму — «сгною в тюрьме» по отношению к отдельным военнопленным и даже в отдельных случаях перед всем фронтом военнопленных. Примеру начальника лагеря последовали и некоторые подчиненные — коменданты, помощники также «пробуют» угрожать военнопленным перед всем строем.

^г)Почти совершенно не чувствуется работы политотделения в лагере среди военнопленных, кое-когда проводятся беседы индивидуального порядка среди военнопленных и то случайно. Причем были случаи, когда работники политотделения не были подготовлены к этим беседам, в результате чего среди военнопленных они превращались в посмешище.

Наблюдаются и такие случаи, что работники политотделения администрацией лагеря используются просто для зачитки перед фронтом военнопленных приказов о наложении на них административного взыскания.

Об изложенном сообщаю для Вашего сведения^г).

Нач[альник] ОО Грязовецкого лагеря
ст. лейтенант гос[дарственной] безоп[асности]
Эйльман

Резолюция в верхнем левом углу 1-го листа красными чернилами: «Тов. Хохлов. Нужно проверить работу т. Волкова и дать заключение по существу этого позорного факта. П. Сопруненко. 10.8.40 г.»
Помета по тексту документа простым карандашом: «Получено. 10.9.40 г. В дело. [Хохлов]».
Помета в верхней части 1-го листа синим карандашом: «Тов. Нехорошев. Прошу ознакомиться. П. Сопруненко».

РГВА. Ф. 1/п. Оп. 4в.Д. 5. Лл. 146—147об. Подлинник. Рукопись. На бланке Грязовецкого лагеря.

___________________
^а-а) Подчеркнуто красным карандашом.
^б-б) Подчеркнуто красным карандашом. На полях отчеркнуто двумя чертами,
^в-в) Отчеркнуто на полях тремя чертами простым карандашом,
^г-г) Отчеркнуто на полях двумя скобками простым карандашом.

^[1] См. № 111. 8 августа комиссар Грязовецкого лагеря старший политрук Т.Ф. Сазонов направил СВ. Нехорошеву политдонесение в связи с водворением на гауптвахту врача 3. Годлевского и последовавшей вслед за этим голодовкой военнопленных. В отличие от Г.А. Эйльмана, комиссар оценил действия начальника лагеря В.Я. Волкова, как правильные. Он сообщил, что «организаторами этого дела являются полковник Ежи Гробицкий, подпоручики Збигнев Гржибовский и Петр Круль, исполнителями — Виктор Субоч, Михневский и Ежи Турский, которые были как бы патрулями у столовой и не пускали в столовую, если кто из офицеров шел в столовую». Сазонов далее писал: «Посадить организаторов на гауптвахту начальник особого отделения т. Ельман [имеется в виду Эйльман. — Сост.]говорит, что нельзя, так как в них заинтересован 5-й отдел НКВД СССР, в особенности полковником Гробицким» (РГВА. Ф. 1/п. Оп. 4в. Д. 5. Лл. 148— 149). Нехорошев выразил недовольство позицией, занятой комиссаром лагеря.
^[2] Годлевский Здислав Янович, 1909 г. рождения, врач-терапевт, поручик запаса, выпускник Варшавского университета, практиковал с 1937 г.
^[3] О полковнике Еже Гробицком см. № 17, а также: «Katyn. Тоm 2». S. 99.