Катынь.
Свидетельства, воспоминания, публицистика.
_________________________________

Марек Холубицкий

 ОДИН ИЗ МНОГИХ ТЫСЯЧ

Корреспонденция майора Генрика Дыдуха (Старобельск; XI 1939 - III 1940)

Мы не хотим для Них никаких орденов!

Мы ждем, чтобы на Родине была сказана об Их мученической смерти правда и только правда.

Это будет минимальной данью памяти о Них и чувствам, испытываемым Их родны­ми и обществом.

Семья майора Дыдуха

Замедленными кинокадрами проходит перед моим мыслен­ным взором история жизни майора Генрика Дыдуха, в том числе картины его героического участия в сентябрьской кам­пании, когда он командовал одним из двух батальонов армии генерала К. Соснковского, сумевших пробиться в осажден­ный Львов для защиты любимого города. Геройское поведе­ние майора стало прологом к последующей трагедии.

Сейчас, когда я сижу среди членов его семьи — одной из 14 500 польских семей офицеров и солдат, попавших в лаге­ря в Осташкове, Старобельске и Козельске (а ведь есть семьи еще ста с лишним тысяч польских военнопленных, захвачен­ных советскими войсками в сентябре 1939 года, чья участь неизвестна), — я осознаю, что эта семья: жена, дочь и сын, уцелевшие в пожаре войны, — живой укор тем, кто знает правду о судьбе их мужа и отца, но не спешит с ее оглаской, видимо, вот уже больше сорока пяти лет руководствуясь ис­ключительно «соображениями высшего порядка». Живой укор палачам! Семья Дыдухов — одна из многих тысяч поль­ских семей, которые по прошествии почти полувека со дня получения последней весточки от своих близких из лагерей имеют моральное право требовать раскрытия всей правды об их судьбах.

Однако прежде чем мы дождемся правды, посмотрим, как складывалась судьба майора Генрика Дыдуха до момента по­лучения родными этой последней весточки. И как они много лет пытались выяснить, что произошло с их мужем и отцом после 14 марта 1940 года. И наконец, используя имеющиеся в нашем распоряжении источники, попытаемся рассказать о последних днях майора Дыдуха.

Генрик Болеслав Дыдух родился 3 октября 1896 года в Ново­сельцах (Львовское воеводство) в семье лесничего. Закончив в 1914 году реальную гимназию, вступил в Восточный леги­он, а после его расформирования был призван в австрийскую армию. В 1916 году Дыдух заканчивает училище офицеров за­паса в звании подпоручика, В 1917—1918 годах принимает участие в военных действиях. После распада австрийской ар­мии осенью 1918 году вступает в Польскую организацию во­енных (ПОВ), принимает участие в боях с украинцами за Львов. В июне 1919 года добровольцем вступает в Войско Польское, получает звание поручика, в июле — августе 1920-го командует ротой в составе 2-го полка Обороны Варшавы. В 1921—1922 годах изучает право в Варшавском университете, затем возвращается на действительную службу. В сентябре 1922 года женится на Регине Вондолковской. В 1924 году по­лучает звание капитана, в 1937-м — майора. К началу Второй мировой войны возглавляет дивизионное пехотное училище подхорунжих запаса в Пшемысле. 7 сентября 1939 года май­ор Г. Дыдух принимает командование батальоном, обороняю­щим предмостные укрепления Сана. 10 сентября, понеся большие потери под Дембно, батальон с боями пробивается на базу 24-й пехотной дивизии и, пополнив свои ряды, 14 и 15 сентября участвует в обороне Пшемысля, несколько раз отбивая неприятельские атаки и переходя в контрнаступле­ние. Затем батальон в арьергарде армии генерала Соснков­ского подступает к осажденному немцами Львову.

На рассвете 20 сентября 1939 года два (насчитывающих каждый всего по двести с небольшим человек) батальона под командованием майора Эугениуша Литинского и майора Генрика Дыдуха сквозь немецкие позиции прорвались во Львов.

22 сентября во Львов вступили части Советской Армии. Майор Генрик Дыдух в числе нескольких тысяч польских офицеров был интернирован и отправлен в лагерь в Старо­бельске.

Такова биография одного из героев польского Сентября Майор Генрик Дыдух за боевые заслуги был представлен к ордену Виртути Милитари. Получить орден он не успел...

Семья майора Дыдуха, жившая тогда в Ярославе, по окон­чании сентябрьской кампании осталась на оккупированной немцами территории. О судьбе отца и мужа начиная с 7 сен­тября она ничего не знала. Первое известие было получено на рубеже октября и ноября от жены одного офицера, тоже из Ярослава. Та разговаривала с Дыдухом в начале октября на вокзале в Тарнополе, где остановился поезд, на котором она ехала на оккупированную немцами территорию. Поезд этот вез гражданских беженцев и эвакуированных во время воен­ных действий. Майор Дыдух находился в эшелоне, стоявшем на соседних путях. Эшелон, полный польских офицеров, на­правлялся на восток. Так, благодаря счастливому стечению обстоятельств, семья узнала, что отец жив и здоров.

На рубеже ноября и декабря младшему брату майора Ды­духа удалось перейти границу между советской и немецкой зонами и передать семье брата информацию о нем, а также денежное «выходное пособие», выплаченное военнослужа­щим после капитуляции Львова. Сам он тоже сражался под Львовом, но избежал плена и разговаривал с майором Дыду­хом через ограждение на территории Львова: за этим ограж­дением несколько дней держали интернированных офицеров. Он предложил брату организовать побег — тогда это было еще сравнительно несложно, — но тот отказался, заявив, что счи­тает своим долгом оставаться с товарищами.

Еще до получения первого известия о муже жена майора Дыдуха обратилась в Главное правление и в дюжину местных отделений Польского Красного Креста с просьбой разыскать мужа. Из ПКК пришел ответ, датированный 2 января 1940 года:

В связи с Вашим письмом Радомское отделение Польского Красного Креста сообщает, что в учетной ведомости пленных данного отделения Генрик Дыдух не значится.

Одновременно родные занимались розыском самостоя­тельно. По рассказам, часто носившим случайный характер, они сумели частично восстановить то, что происходило с майором в период сентябрьской кампании. И вот в конце 1939 года в Ярослав начала приходить корреспонденция из Старобельска. Первой весточкой было письмо от 29 ноября 1939-го. Затем последовали открытки от 8.12.39 и 8.01.40 (адресованные родителям жены), письмо от 8.02.40 и открытка от 8 03.40. Последней стала телеграмма, отправленная из Ста­робельска 13 марта 1940 года; семья получила ее 14 марта. За­тем наступило молчание.

Корреспонденция из лагеря шла в Ярослав через Москву и Берлин. К сожалению, бурные военные годы и послевоен­ные мытарства не позволили родным майора Дыдуха сохра­нить все письма. Одну из открыток сразу после войны жена отнесла в магистрат, чтобы на ее основании получить причи­тающееся семье пособие. Открытка пропала. Уцелевшие письма майора Дыдуха из Старобельска приводятся полно­стью.

Старобельск, 8.1.1940 Дорогие, я нахожусь здесь с 11.10.1939 г. Я уже писал Ресе {42} и своим ро­дителям, но, к сожалению, пока от них нет никаких вестей. В свою очередь, обращаюсь к Вам, чтобы сообщить Вам о себе и попросить известий о Вас, о Ресе и наших детях, поскольку я полагаю, что Реся уже успела установить с Вами связь. Я здо­ров, пребывание здесь переношу хорошо, только отсутствие ве­стей из дома меня тревожит. Как себя чувствует мама, где Нелюся, Юрек и Бенюсь {43}, что слышно у родителей Тадека? Об­нимаю всех и целую.

Генрик

Старобельск, 8. II. 1940

Дорогая моя Реся, Лялюня и Войтусь ^{44}, сегодня истекает 5 месяцев с того дня, как мы расстались, но, к сожалению, хотя я отправил Вам несколько писем, непосред­ственно от Вас до сих пор ничего не получил. К счастью, 22.1 я получил от пана Маркса из Львова телеграмму, в которой он в нескольких словах сообщает, что открытку мою получил и что моя семья здорова и в Ярославе. В телеграмме этой он пообещал мне прислать также письмо, но я его пока не получил. Утешаю себя тем, что Маркс должен был как-то с тобой связаться и что он переслал тебе деньги, которые я для тебя у него оставил. Меня удивляет отсутствие вестей от Вас, потому что к нам пришло уже немало писем с занятой немцами территории, и даже 6 из Ярослава, в том числе даже 1 открытка из нашего до­ма от сына пани Немчицкой. Из этого заключаю, что в нашем доме продолжают жить семьи военных, но в списке жильцов произошли некоторые перемены. Интересно, кто из старых зна­комых еще остается в белом домике и как перенесли период эва­куации наши квартиры. Пани Вуйтович из Седльце пишет, что кое-какие вещи у них все же пропали. Ничего толком не зная о Ваших судьбах и Вашей жизни, мы утешаем друг друга, тем бо­лее что из разных уголков нашей страны приходят утешитель­ные известия. Жду письма от тебя со дня на день, так как, от­правляя свое письмо <...> ^{45}, я хотел бы наконец ответить на твои известия, а не повторять одно и то же о себе и задавать тебе одни и те же вопросы. Кроме Ваших судеб меня, конечно, интересуют судьбы твоих и моих родных. Что касается меня, то с Божьей помощью я по-прежнему здоров и не могу пожало­ваться на недостаток чего-либо. Местность, в которой я нахо­жусь, типа курортной, вода пахнет серой, воздух оч. хороший, наилучшее тому доказательство, что до сих пор я ни разу даже насморка не схватил, несмотря на морозы, которые поднима­лись выше 30°. Конечно, нам хотелось бы уехать на родину или куда-нибудь еще, лишь бы не сидеть здесь сложа руки, но если придется остаться и дольше — что ж, ничего не поделаешь. Так что обо мне не беспокойтесь. Старайтесь только продержать­ся в эти тяжкие военные времена, ведь я прекрасно понимаю, что Вы во многом нуждаетесь, тем более что нет возможнос­ти получать помощь ни от твоих, ни от моих родных. Повто­ряю еще раз: Реся, не перетруждайся, а детей призываю помо­гать маме. Если школы закрыты, пускай дети учатся дома, и Войтусь пускай помогает Лялюсе. Заканчивая, вверяю Вас и в дальнейшем Господнему попечению, а также крепко Вас обни­маю и целую.

Папа

P.S. Знаешь ли ты, что подполковник Филя погиб, а п. Ли нахо­дится с сыном во Львове ? Служит ли еще у нас Веронка, если да, передай и ей привет. Поцелуй родных и кланяйся знакомым. Следующее письмо отправлю в марте, еще раз напоминаю про фотографию. Пусть дети напишут несколько слов. Ресюне це­лую пальчики

8.03.1940

Дорогая моя Реся, Лялюня и Войтусь!

Пишу Вам с 29 ноября уже пятый раз, но пока нет никакого ответа. На этот раз посылаю открытку, так как надеюсь, что она быстрее дойдет. Ваша судьба меня очень тревожит, потому что, если не считать короткого упоминания Маркса от 29.01, что Вы здоровы и справляетесь, от Вас у меня более подробных вестей нет. А мне бы так хотелось знать, что с Ва­ми происходило после того, как мы расстались. (Сегодня исте­кает уже 6-й месяц.) Когда и как Вы вернулись в Ярослав, в ка­пом состоянии застали нашу квартиру, по-прежнему ли здоровы, на что живете, что с нашими родными и знакомыми, была ли у тебя возможность забрать остаток денег у Марк­са, осталось ли, при такой лютой зиме, хоть немного угля у нас в подвале, есть ли у Вас во что одеться и т.д. Я здоров, чувствую себя хорошо и недостатка ни в чем не испытываю. Мы, вероятно, как и Вы, с нетерпением ждем весну. Прошу тебя, Ресенька, не перетруждайся, береги свои силы и не па­дай духом. А также заботься о здоровье детей, чтобы период лишений не затормозил чересчур их развитие. Войтусь и Лялю­ня пускай помогают маме, Алинка — дома по хозяйству, а Войтусь мог бы, наверно, давать уроки или получить какую-нибудь оплачиваемую работу, если, конечно, они не ходят в школу. Если только случится оказия, пошлю тебе немного де­нег. Обнимаю и целую Вас оч. крепко, а также шлю приветы родственникам и знакомым. По возможности, подтверди по­лучение этой открытки телеграммой.

Ваш папа

Родные после получения первого известия из Старобельска систематически отправляли майору Дыдуху письма, где сооб­щали о себе. Как следует из писем майора, ему ничего не пе­редавали. За все время он получил единственную открытку, посланную его семьей 20 февраля 1940 года. Это подтвержде­но телеграммой, отправленной из Старобельска 13 марта 1940 года в 23.21. Немецкая почта доставила телеграмму 14 марта во второй половине дня. Вот ее содержание: Postkarte vom 20 Fbr. erhalten. Tobiaszewicz auch Fleszar bitet Nachrichten. Kusse. Diduch. (Открытку от 20 февраля получил. Тобяшевич и Фле­шар {46}просят им написать. Целую. Дыдух.) Таким образом, единственное из многих написанных родными писем интер­нированный офицер получил за три недели до ликвидации лагеря.

Еще несколько месяцев после получения этой телеграммы се­мья майора продолжает отправлять открытки и продуктовые посылки. Некоторые из них возвращаются со штемпелем «Retour — parti» (Возврат — выбыл).

Родные пытаются писать майору Дыдуху по другим, раздо­бытым у кого-то адресам. Сохранилась одна из вернувшихся открыток, отправленная 16.11.1940 на адрес (предположитель­но) ГУЛАГа (Главное управление лагерей). Семья получает ее обратно 16.01.1941; вот содержание этой открытки: «Дорогой Генек! Я дома с детьми. Все здоровы. Войтусь работает. Лялю­ся учится. У нас с марта нет от тебя вестей, любимый! Мы очень тоскуем. О нас не беспокойся. С твоими родными я поддер­живаю связь. Они здоровы. С Марылей{4^7} мы переписываемся. Крепко тебя целую, напиши, пожалуйста, хоть пару слов. Рена. Ждем!!» На штемпеле значилось: Retour. Moscou-rebuts. От­крытку вернули, поскольку вручать ее было некому.

С момента прекращения переписки семья майора не только шлет письма в Советский Союз, но еще и старается самосто­ятельно разузнать, что с ним произошло после 13 марта 1940 года. Запущенный весной 1940-го слух о грядущей передаче польских пленных немцам не подтверждается: многие родст­венники интернированных офицеров провели не один день на границе Германии и СССР, но так никого и не дождались. Информация, приходящая в 1941—1943 годах через Португа­лию от пребывающей в Англии тети, оптимизма не внушает. Несмотря на активные поиски, она не напала на след майора Дыдуха.

13 апреля 1943 года немецкое радио передает страшное со­общение: в Козьих Горах под Катынью обнаружены массовые захоронения польских офицеров. Количество жертв геббель­совская пропаганда преувеличивает. В газетах печатают спи­ски с фамилиями офицеров, чьи личности установлены. Семья Дыдухов со страхом, в огромном напряжении читает эти списки. Нету...

Осенью 1944 года жена дружившего с Дыдухами капитана Якуба Шутта (числящегося в катынском списке) — поручик Чешского корпуса генерала Свободы — сообщает, что с тех пор как весной 1940 года была вывезена в глубь России, све­дений о своем муже не имела.

Один из уцелевших узников Старобельска полковник А. Шиманский в ответ на просьбу Регины Дыдух сообщить что-либо о муже пишет в 1945 году из Парижа, что, к сожале­нию, в лагере с майором Дыдухом не встречался, так как в со­ставе группы из 120 полковников содержался в отдельном здании. При этом он добавляет: «Дух и форма старобелъчан были высочайшего уровня, в их основе лежали наши прекрасней­шие национальные и фамильные ценности. Я — один из тех, к кому судьба оказалась более милосердна. Хочу передать Вам от этих мужественных Поляков и Воинов, а значит, и от Майора Дыдуха, слова поддержки».

Городской суд в Ярославе 9 мая 1946 года выносит реше­ние: майора Генрика Дыдуха числить умершим. Невзирая на этот приговор, родные не прекращают поисков. Адвокат Юзеф Дыдух в 1951 году сообщает, что от случайно встречен­ного коллеги узнал, будто «Генрик Дыдух жив и находится в России, в местности Хомиль, лагерь № 160, возле губернско­го города Омск». Он также называет фамилию и адрес чело­века, к которому следует по этому вопросу обратиться. К со­жалению, и это известие не подтверждается. И тут отзывается Польский Красный Крест, который 7 октября 1958 года сооб­щает, что Генрик Дыдух «согласно информации Советского Красного Креста в Москве <...> на территории СССР обна­ружен не был». С этих пор семья Дыдуха ждет офицального сообщения о том, разделил ли их отец и муж участь убитых в катынском лесу офицеров и кто совершил это преступление.

Мы же бегло ознакомимся с тем, что говорят о Старобель­ском лагере источники и какова, скорее всего, была судьба майора Генрика Дыдуха и 4000 его товарищей. «Старо­бельск — это городок в восточной части Советской Украины (Ворошиловградская область) на реке Айдар к юго-востоку от Харькова. Лагерь польских военнопленных размещался на Территории бывшего монастыря. Центром обнесенного сте­ной пространства в несколько гектаров была большая церковь напротив главных ворот; слева от входа находилась цер­ковь меньшего размера; еще там было десятка полтора камен­ных и деревянных строений. <...> С конца ноября до первых дней апреля, то есть до начала полной разгрузки лагеря, в нем пребывали почти исключительно польские офицеры — как кадровые, так и офицеры запаса — в количестве около четы­рех тысяч. Примерно половину составляли офицеры, взятые в плен после капитуляции Львова и затем вывезенные на вос­ток вопреки подписанным условиям капитуляции». (Катын­ское преступление в свете документов. Лондон, 1980, с. 16.) Майор Дыдух находился именно в этой группе. Здесь надо до­бавить — о чем свидетельствуют письма майора и другие ис­точники, — что пленных стали свозить в лагерь в начале ок­тября 1939 года. Лагерь в Старобельске был вторым после Козельского офицерским лагерем. В третьем — в Осташкове (где интернированных было больше всего — 6500 человек) — находилось только 400 офицеров, из которых около 300 — офицеров полиции. В Старобельске было 8 генералов: Л.Бил­левич, Ст.Халлер (генерал Сикорский хотел назначить его ко­мандующим Польской армией в СССР; на территории СССР обнаружен не был), А.Ковалевский, К. Лукоский, Фр. Сикор­ский, К. Плисовский, Л. Скерский, П. Скуратович; около 150 полковников и подполковников; около 230 майоров (в том числе майор Г. Дыдух); около 1000 капитанов и ротмистров; около 2450 поручиков и подпоручиков, а также несколько де­сятков штатских. Что с ними стало?

Вне всяких сомнений, уже сегодня можно утверждать, что ликвидация Старобельского лагеря происходила с 5 апреля по 12 мая 1940 года. После отъезда 12 мая последней группы из 19 офицеров в лагере их осталось всего 10; ни об одном из них никто больше ничего не слышал. В какую из этих групп по­пал майор Генрик Дыдух? Отсутствие открытки от 8 апреля (до тех пор он аккуратно писал 8-го числа каждого месяца) свидетельствует, что в одну из первых, а вероятнее всего — в самую первую группу. Из находившихся в этом лагере плен­ных уцелело 79 человек. Может быть, кто-нибудь из них еще жив и помнит майора Дыдуха и видел, как он отправился в свой последний путь?

Несмотря на настойчивые требования польской стороны после подписания польско-советского соглашения 30 июля 1941 года, на многочисленные ноты и меморандумы, советская сторона так до конца и с достаточной убедительностью не прояснила участи пленных из этих трех лагерей. Случайно позволило пролить свет на эту проблему лишь открытие в ка­тынском лесу. Но там были обнаружены заключенные толь­ко одного лагеря. А что произошло с офицерами из лагеря в Старобельске? Насколько правдива версия, что место их веч­ного покоя находится всего в нескольких километрах от лаге­ря, во рвах, кустами поросших, на краю соснового леса?

Благодаря самоотверженным усилиям ротмистра Чапского уже в первый период формирования армии генерала Андер­са удалось составить список разыскиваемых офицеров, куда вошло около 8000 фамилий. Существуют два катынских спи­ска, основательно пополняющие список Чапского. Фамилия майора Дыдуха фигурирует в составленном ротмистром Мо­шинским и опубликованном в Лондоне списке, а также в «Материалах к истории польской армии» Т.Крыска-Карско­го (Лондон, 1982).

На протяжении многих лет семья Дыдухов в годовщину на­чала войны, с которой они отождествляли годовщину смерти майора, не имела права в память о нем поместить в газете не­кролог. Сделать это удалось только в сентябре 1988 года. Тог­да в печати появились два некролога о братьях Дыдух (брат Генрика Валентий был расстрелян в советской тюрьме во Львове). Однако дат их смерти — 1940 (Генрик) и 1941 (Вален­тий) — в этих некрологах указать не разрешили. Семья Дыду­хов, общество спрашивают: сколько нам еще предстоит ждать, пока в этом деле не будут расставлены все точки над «i»?

«Лад» № 15, 9 апреля 1989

_______________________________________________

^{42} Реся — жена Дыдуха Регина (примеч. авт.).

^{43} Сестра и братья Регины (примеч. авт.).

^{44} Алина и Здзислав Войцех — дочь и сын Дыдуха (примеч. авт.).

^{45} Знаком <...> обозначены места, изъятые цензурой (примеч. авт.).

^{46} Знакомые офицеры (примеч. авт.).

^{47} Сестра Регины (примеч. авт.).

Админ. ermamail@mail.ru
Реклама: